Автор: Ольга Кургина
Колдовству, как известно,
стоит только начаться,
а там уж его ничем не
остановишь.
М. Булгаков
Город Череповец, как главный герой повести – «образчик» далекой от идеала российской провинции – с неухоженными и криминальными окраинами, мрачными прохожими, умирающим телевидением и мэром – «здоровым лбом их бывших бандитов». И вдруг, как когда-то в булгаковской Москве двадцатых – тридцатых годов, в Череповце двухтысячных начинают твориться необъяснимые вещи. Сначала методично во все квартиры города стучатся загадочные «невидимки», потом на улицах «нечто» нападает на прохожих, оставляя на тротуарах трупы, изувеченные явно не человеческой рукой. И, наконец, апофеоз – без всяких на то видимых причин падает высокая башня, а на ее обломках обнаруживаются следы огромных зубов «неведомой зверюшки». Вся эта чертовщина – плоды проделок нечисти, или «изнанки», как именует её автор.
Антушевич, подобно Булгакову, так умело и с ювелирной иронией соединяет реальную обывательскую жизнь и политику с фантасмагорией, что в правдоподобие происходящего начинаешь верить вопреки всякому здравому смыслу. Вот, например, ведьма, в облике юной девушки в розовой куртке и меховых наушниках спокойно себе разгуливает по городу, а когда случается срочное дело, то и полетать на метле среди белого дня может – ей не привыкать: «Ведьма чуть не разбилась о тополь – взлетела неудачно… Ведьма выровняла метлу. Набирала высоту». Проделки нечистой силы не могут остаться незамеченными и «на верху» – известное лицо звонит мэру со строгими предупреждениями: «Ваш город весь Иннет за… своими видео. Заголовки эти. Желтая пресса! Девочка какая-то у вас над крышами летает. Разберитесь, Куклин, или мы вам по-тихому объявим чрезвычайное положение и введем войска».
Но ни ведьма, ни леший к открытым злодействам против горожан не причастны – напротив, собрав в кулак все свои колдовские силы, они пытаются остановить не в меру разбушевавшегося «шалуна». Виновник происходящего безумия – самый вредный и неуловимый из всех обитателей «изнанки» - поселился в «подземном царстве» – заброшенном тоннеле недостроенного метро.
Специфическая поэтика превращает повесть в мрачную ироническую сказку с подзаголовком «дежавю», замешанную на фольклоре, узнаваемой российской действительности и до боли знакомых булгаковских реминисценциях, приправленных очевидной моралью – какова реальная жизнь, такова и изнанка – по Сеньке, как говорится, шапка. Нечисть, живущая за фасадом общества и составляет его изнанку в самой уродливой, гротескной форме – эдакое кривое зеркало окружающего мира и «окопная правда» глазами писателя-фантаста. И как тут снова не вспомнить автора Мастера и Маргариты с его бессмертными цитатами: «Что бы делало твое добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени? Ведь тени получаются от предметов и людей» (М. Булгаков).
Колдовству, как известно,
стоит только начаться,
а там уж его ничем не
остановишь.
М. Булгаков
Город Череповец, как главный герой повести – «образчик» далекой от идеала российской провинции – с неухоженными и криминальными окраинами, мрачными прохожими, умирающим телевидением и мэром – «здоровым лбом их бывших бандитов». И вдруг, как когда-то в булгаковской Москве двадцатых – тридцатых годов, в Череповце двухтысячных начинают твориться необъяснимые вещи. Сначала методично во все квартиры города стучатся загадочные «невидимки», потом на улицах «нечто» нападает на прохожих, оставляя на тротуарах трупы, изувеченные явно не человеческой рукой. И, наконец, апофеоз – без всяких на то видимых причин падает высокая башня, а на ее обломках обнаруживаются следы огромных зубов «неведомой зверюшки». Вся эта чертовщина – плоды проделок нечисти, или «изнанки», как именует её автор.
Антушевич, подобно Булгакову, так умело и с ювелирной иронией соединяет реальную обывательскую жизнь и политику с фантасмагорией, что в правдоподобие происходящего начинаешь верить вопреки всякому здравому смыслу. Вот, например, ведьма, в облике юной девушки в розовой куртке и меховых наушниках спокойно себе разгуливает по городу, а когда случается срочное дело, то и полетать на метле среди белого дня может – ей не привыкать: «Ведьма чуть не разбилась о тополь – взлетела неудачно… Ведьма выровняла метлу. Набирала высоту». Проделки нечистой силы не могут остаться незамеченными и «на верху» – известное лицо звонит мэру со строгими предупреждениями: «Ваш город весь Иннет за… своими видео. Заголовки эти. Желтая пресса! Девочка какая-то у вас над крышами летает. Разберитесь, Куклин, или мы вам по-тихому объявим чрезвычайное положение и введем войска».
Но ни ведьма, ни леший к открытым злодействам против горожан не причастны – напротив, собрав в кулак все свои колдовские силы, они пытаются остановить не в меру разбушевавшегося «шалуна». Виновник происходящего безумия – самый вредный и неуловимый из всех обитателей «изнанки» - поселился в «подземном царстве» – заброшенном тоннеле недостроенного метро.
Специфическая поэтика превращает повесть в мрачную ироническую сказку с подзаголовком «дежавю», замешанную на фольклоре, узнаваемой российской действительности и до боли знакомых булгаковских реминисценциях, приправленных очевидной моралью – какова реальная жизнь, такова и изнанка – по Сеньке, как говорится, шапка. Нечисть, живущая за фасадом общества и составляет его изнанку в самой уродливой, гротескной форме – эдакое кривое зеркало окружающего мира и «окопная правда» глазами писателя-фантаста. И как тут снова не вспомнить автора Мастера и Маргариты с его бессмертными цитатами: «Что бы делало твое добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени? Ведь тени получаются от предметов и людей» (М. Булгаков).